Форум » » Война marat'а "за правду" (палата №175)(продолжение) » Ответить
Война marat'а "за правду" (палата №175)(продолжение)
Анонимно: Собственно, персонально для marat'a marat, вы опять познаете все стремительным домкратом? Как Алексей Исаев? Вы путатете гаубицы и пушки. Не знаете сколько кубических дециметров в кубическом метре. Не улавливаете отличий в чел/день и чел/час. Придумали фантастическую советскую 107 мм гаубицу, которую "зарубил Кулик". Теперь и окоп отделения по фронту 35 метров. Не понимаете разницы между предгорьями Карпат и равниной. И у вас существует в 1941 году Украинский округ? (Даже не военный, и даже не особый) А на территории Украинской СССР у вас 2 округа? А на территории Украинской СССР у вас 4 округа? На вскидку, а где тогда были в 1941 году ОдВО и КОВО? Если был еще и Украинский? А Харьковский военный округ - это тоже Украинский округ? И ячейковая система обороны, она с траншеями? И Манштейн ведет бой за Клайпеду 22-24 июня 1941 года? И грузовики с прицепами без тормозов идут колоннами со скоростью 50 км/час? И штат 4/100 стрелковой дивизии мирного времени в 12 000 человек? И полоса предполья перед УР от 400 м до 1,5 км? И "охрану несут строители" ? Да или нет? Читайте, marat, до полного усвоения прочинанного: Стемительный домкрат
Александр А. Ермаков: marat пишет: 75-я сд в начале мая начала переброску к границе - построила полевые укрепеления, но занять не успели. Блин, чем Вы мне нравитесь, это массой данных. Но Вы ими категорически не умеете пользоваться. Как Вы себе представляете: бойцы с.д. копают окопы и пр., но занять их не успевают? А где тогда л/с квартирует? На каком удалении от оных укреплений? Вы хоть догадываетесь, что такое "лагерные сборы"? И это в мирное время, без угрожающей международной ситуации.
Александр А. Ермаков: *PRIVAT*
marat: Александр А. Ермаков пишет: Как Вы себе представляете: бойцы с.д. копают окопы и пр., но занять их не успевают? А где тогда л/с квартирует? Молча - не война чай, чтобы в окопах жить. Александр А. Ермаков пишет: Вы хоть догадываетесь, что такое "лагерные сборы"? Ну так покажите мне, где и когда лагерные сборы проводятся в окопах на границе. 21-й мк к примеру в Идрице - до границы пилить и пилить. Кто-то вопит, что аэродромы у границы ставили - артиллерий можно дотянуться, а вы предлагаете лагерный сбор в пределах досягаемости артиллерии проводить.
Анонимно: *PRIVAT*
Александр А. Ермаков: *PRIVAT*
Iskander: marat пишет: По п .2 можно спорить долго и упорно - почему не дали своевременный приказ на занятие полосы обороны? Однозначно документированного ответа у меня нет, Стало быть советская история подготовки и начала войны с Германией - нечиста
marat: Iskander пишет: Стало быть советская история подготовки и начала войны с Германией - нечиста Если не моетесь, то наверное. А так просто недостаточно исследована. Ну нет желающих положить жизнь на это дело, при большой вероятности получить вместо одобрения ненависть руководства и половины населения.
Закорецкий: marat пишет: А так просто недостаточно исследована. Ну нет желающих положить жизнь на это дело,На сайте «Я помню» выложены воспоминания Овецкого Бориса Моисеевича. Вот он и рассказал подробности, куда и как исчезала советская артиллерия после 22 июня 1941 г. (Собственно, как и танкисты). <http://www.iremember.ru/content/view/685/23/lang,ru> В ноябре 1940 г. он был призван в армию и попал служить в топо-вычислительное отделение взвода управления 3-й батареи 1-го артдивизиона 235-го ГАП. В полку было три артдивизиона. В каждом по три батареи из четырех орудий каждая. Всего в полку числилось 36 122-мм гаубиц образца 1910-1930 годов. Батареи во 2-м и 3-м дивизионах были на мех. тяге тракторами «Комсомолец». В 1-м орудия тягали лошади. До весны 1941 г. 235-й ГАП находился в гарнизоне у села Козинки в нескольких километрах от Мозыря (375 км на восток от границы). 5-го мая 1941 года всю 75-ю дивизию подняли по боевой тревоге с задачей выйти на запад к границе. В первые же дни похода выдали боекомплект, приказали всем заполнить «смертные» медальоны и зашить их в карманы гимнастерок. А дальше Овецкий рассказывает удивительные сведения, которые так и выложена на сайте «Я помню» (черным по фону экрана цвета хаки): «К границе части дивизии перемещались разными способами и путями. Дивизионы полка, которые были на тракторной тяге, загрузили на платформы и отправили по железной дороге, а нашему дивизиону пришлось следовать своим ходом, на конной тяге. Шли мы только ночью, в обход населенных пунктов. Днем делали остановки в лесах или в болотах с высоким кустарником, занимались обычными делами, а с наступлением темноты продвигались ускоренным маршем, пройдя, так сказать, «на рысях» Житковичи, Лунинец, Пинск. Несмотря на кое–какие возможности вздремнуть днем, все же ночью хотелось спать неимоверно, и мы научились спать на ходу, главное – чтобы было за что держаться – за повозку, двуколку, орудие, так можно было спать долго. Но ночные переходы выматывали и людей, и лошадей. Ночи в мае уже короткие, за пять – шесть часов надо было пройти по 25-30 километров, да еще в предрассветном сумраке подыскать удобное место для дневки. Всю ночь мы думали о дневном привале, чтобы выспаться, но надо было еще позаботиться о лошадях: накормить напоить, почистить, да и самим надо было поесть, привести себя в порядок, просушить портянки, и когда уже доходило до отдыха, то наступало время обязательной в армии политбеседы. Тут начинались мои дополнительные хлопоты, поскольку меня назначили (совмещая с командованием отделением) на должность замполитрука батареи (я носил в петлицах четыре треугольника и комиссарскую звездочку на рукаве). Ежедневно я проводил политбеседы с личным составом батареи. Нас же, тех кто проводил политбеседы в подразделениях, также ежедневно собирал на инструктаж комиссар полка майор Разумейко, который сопровождал дивизион на марше. В начале похода основная тема и содержание бесед сводились к одному: «Наше наступление на сосредоточение немецких войск в Польше», перед нами ставилась задача уничтожить эту немецкую группировку. Наступление предполагалось начать «с марша», и этим нам объясняли скрытность нашего передвижения, мы должны были незаметно сосредоточиться на границе для последующего удара. Такие беседы с комиссаром держали нас в постоянном напряжении и тревоге, в ожидании близкого начала войны. Причем, все красноармейцы и политработники свято верили, что мы не собираемся захватывать польскую территорию, что Красная Армия призвана только освободить соседний польский братский народ, порабощенный немцами. При этом будет предотвращена угроза нападения Германии на нашу страну. Война будет на чужой территории и победа будет за нами. По мере того как мы приближались к границе, темы бесед изменялись. О наступлении на немцев уже никто не говорил, никто о такой поставленной задаче и не упоминал. На политзанятиях обсуждался только текущий момент, но опять таки, не у нас, а где-то далеко в Европе, в Англии, Франции. Мотивация скрытности нашего передвижения тоже изменилась – по новой версии, мы вроде бы опасались дать немецкому командованию основание считать, что наши силы где-то сосредотачиваются и мы, таким образом, выказываем недоверие Пакту о ненападении. Все должно было выглядеть как в обычной обстановке... Почему вдруг произошли такие изменения – мы тогда не задумывались, во всяком случае не обсуждали, а если кто-то и анализировал происходящие «метаморфозы», то предпочитал держать язык за зубами... Наш длительный поход закончился в селе Черск, в шести километрах от новой советско-польской границы, и мы приняли участие в сооружении лагерного городка. Штаб дивизии, штаб нашего ГАП и других полков вместе с 115-й СП, остались в райцентре Малорите, это южнее Бреста, в 40 километрах от границы. И только наш 1-й дивизион был выдвинут вплотную к границе. Построили свой лагерь по всем правилам. Поставили большие палатки – 4 х 4 м, сделали «линейки», посыпали дорожки гравием. О какой-либо маскировке мы не беспокоились. Этот палаточный военный лагерь стали называть Домачевским. В нем мы переночевали всего одну ночь, а утром, 2-я и 3-я батареи сделали последний бросок к границе и расположились на окраине небольшого пограничного местечка (городка) Домачево, которое находилось на пограничной реке Буг. ... Встали рядом с пограничной полосой, на довольно обширной поляне в сосновом лесу, в 800 метрах от Буга. Здесь мы разбили лагерь возле старого немецкого кладбища. Растянули плащ-палатки побатарейно, построили коновязь, установили орудия на подставки. Огневые позиции для гаубиц и наблюдательные пункты мы почему-то не сооружали, видимо, такой приказ не был отдан. Никаких разговоров о наступлении уже не было. Перед нами была поставлена задача – сооружать ДЗОТы. Работали в две смены, огневые взвода вручную копали котлованы, весь дивизион трудился от подъема до отбоя. Там грунт песчаный, котлованы осыпались, все время приходилось подновлять». Опять копка каких-то ДЗОТов! Прямо на границе! Кстати, складывается впечатление, что сооружать их им приказали, чтобы чем-то занять. Не стрельбой же заниматься на границе с возможным противником! А ничем не занять тоже нельзя, вот и выдали носилки в руки. А потом наступило утро 22 июня 1941 г., но им поначалу повезло. Огонь с немецкой стороны возник, но «стороной». Немецкая артиллерия их почему-то не тронула и они успели одеться, запрячь лошадей в орудия, повозки и двуколки, погрузить боекомплект и вытянуться на дорогу. Сначала им не верилось, что началась война. Думали – учения. Но появились бегущие гражданские и сообщили, что в Домачево вошли немцы. Потом появились и немецкие мотоциклисты, открывшие открыли огонь. Солдаты 3-й батареи начали стрелять по ним, те отступили. А дальше командиры пытались установить связь. Топографисты контролировали дорогу с картой с задачей быстро топо-привязаться для открытия огня. Но вскоре выяснилось, что весь боекомплект дивизион не забрал, на подводы успели погрузить только половину снарядов. А склад боеприпасов уже оказался на территории противника. Поэтому пришлось использовать снаряды из передков орудий, которых было немного. Потом их засек немецкий самолет-разведчик «рама» и им пришлось раз за разом менять свою позицию. Они не понимали, что происходит, гадали, где же советская авиация, где танки, где они находятся, и что вообще делают те войска, которые были подведены к границе? К вечеру 22 июня оказалось, что немцы уже дошли до Малориты и они поняли, что окружены. Из всего дивизиона остались целыми только четыре орудия. Ночь на 23 июня они провели морально тяжело – вокруг стрельба, канонада на севере в районе Бреста, канонада на востоке, зарево пожаров к югу. Периодически вокруг возникали автоматные и пулеметные очереди. Время от времени в воздухе появлялись осветительные ракеты. И у бойцов дивизиона возникало ощущение, что их окружают со всех сторон. А у них были только пятизарядные карабины и по десять патронов в подсумках. Утром второго дня войны кухня их покормила и опять начались обстрелы. Они еще несколько раз меняли позиции, но оторваться от немецкого огня не удавалось. На все четыре орудия осталось всего несколько снарядов. Командование дивизиона пыталось установить связь с полком, но в рациях сели батареи. Радисты охрипшими голосами продолжали взывать в эфир, но никто не отзывался. Вечером у них разбило еще одно орудие. И к нам пробрался боец из 2-го дивизиона, который рассказал, что дивизион уничтожен на марше немецкими танками, когда двигался к Домачеву. И всем стало ясно, что помощи не будет, что «воевать на чужой территории» им пока не придется, а свою уже начали отдавать. Вечером 23-го июня их командир капитан Макаренко приказал топо-вычислителям привязать точку, где они к тому моменту находились, к Домачевскому вокзалу. Т.е. определить координаты огневой и координаты цели (вокзал). Возникло предположение, что там уже скопилось немало немецких войск, по которым и можно было выпустить последний десяток снарядов. «В шесть часов утра 24-го июня капитан Макаренко подал команду «К орудиям!», и по вокзалу выпустили последние снаряды. Затем из орудий вынули затворы и закопали их в лесу в разных местах, чтобы гитлеровцы не смогли бы их найти и воспользоваться нашими орудиями. Лошадей распустили, отогнали в лес, чтобы они нас не выдали. Кухня покормила в последний раз, между бойцами были поделены остатки продовольствия, и Макаренко объявил общее построение дивизиона. Он сказал, что мы находимся в окружении, и будем выходить к своим небольшими группами». И предложил разделиться на группы до 5 человек с одним компасом в каждой и двигаться самостоятельно в сторону фронта. «Никто не спрашивал, кто дал приказ нашему командиру Макаренко разогнать целую часть, но наше душевное состояние было тяжелым... Но так в немецком тылу расформировывались целые полки...» И дальше идет горестный рассказ, как Борис Моисеевич пешком двинул по лесам и болотам на юг в сторону Украины, ориентируясь по канонаде у Бреста, которую надо было оставлять за спиной. Через 10 дней он вышел на разведчиков из 5-й армии Юго-Западного фронта ... А вот цитата из описания боевых действий 4-й армии за 23 июня 1941 г.: «75-я стрелковая дивизия продолжала вести упорные бои в районе Малорита». Кто уцелел после первых обстрелов – вели. Но недолго. Пока были боеприпасы. ============================ PS А "марат" всё плачется - ну ничё не понятно! Ну ничё!!!!
marat: Для Ермакова А.Н. 5-го мая 1941 года всю 75-ю дивизию подняли ... Наш длительный поход закончился в селе Черск, в шести километрах от новой советско-польской границы, и мы приняли участие в сооружении лагерного городка...Никаких разговоров о наступлении уже не было. Перед нами была поставлена задача – сооружать ДЗОТы. Работали в две смены, огневые взвода вручную копали котлованы, весь дивизион трудился от подъема до отбоя. Там грунт песчаный, котлованы осыпались, все время приходилось подновлять». Вот вам и ответ по строительству укреплений на границе: Дивизию подняли 5 мая, три недели марша и обустройство на новом месте. Потом получено распоряжение подготовить оборонительные позиции. А вы все нет, не готовились, приказа не было, нападать готовились. Закорецкий пишет: PS А "марат" всё плачется - ну ничё не понятно! Ну ничё! Дежурный выстрел
Iskander: marat пишет: Ну нет желающих положить жизнь на это дело, при большой вероятности получить вместо одобрения ненависть руководства и половины населения. Руководство государств СНГ до сих пор повязано со сталинизмом и большевизмом кровью сограждан (поэтому будет только радо новым Алексеям Исаевым), а современному народу такая военная давность уже как-то "по-барабану" (оболванивающие старания заокеан$ких плутократов и местечковых бюрократов безрезультатно не прошли) Так что путь к историческим открытиям, обеляющим военно-политические маневры Сталина накануне ВОВСС, для желающих и адекватно зарекомендовавших себя "исследователей" (адвокатов сталинизма) открыт (во все архивы СНГ в том числе) и высшее руководство России новым Алексеям Исаевым будет только радо
полная версия страницы